жрицей в Храме Жизни, кажется. Именно была, — ответил Дракон, — сейчас Маарат — Падшая, Высшая Падшая. Идём.

Дракон вывел юношу на то самое распутье, где дорога шла к источнику Огня.

— Дальше ты должен идти к Башне сам, — сказал Дракон, — я и так нарушил приказ Древнего и вмешался. Сделать большего я не могу. Но обещаю, что мы ещё встретимся.

Дракон исчез, оставил юношу с кучей вопросов без ответа. Вернее не то, чтобы Дракон совсем исчез, он снова наблюдал за юношей с неба, больше в контакт не вступал.

Он продолжил путь к источнику Огня по лесной тропе, прошлого отпустить он не мог, но сомнений всё же стало меньше. Теперь он точно знал, что Древний ждал его в Башне, испытывал его способности, хотел знать то, он может сделать сам, хотел знать чему именно сейчас нужно обучать его. Лесная тропа вывела его на дорогу в землю блуждающих огней, отсюда до источника Огня оставалось всего пара дней пути, он чувствовал это очень ярко. После встречи с Драконом, магию огня он чувствовал ярче, чем прежде, теперь он хотел добраться туда, хотел встретить с Древним, у него было множество вопросов, которые он хотел задать Учителю. Он хотел получить те знания, что мог предложить Древний и Хрустальная Башня.

Добравшись до источника Огня, он вошёл в круг кристаллов. Прикоснулся к кристаллу Вечного Огня, взывая к силе стихии, и Огонь откликнулся на призыв юного мага. Стена огня окружила девять кристаллов, он чувствовал жар огня, и в начале испугался, решив, что огонь сожжёт его, но огонь не причинял ему вреда. Через огонь он видел, как создавать живые миры, огонь был началом и концом жизни, огонь мог дарить людям тепло очага в холодные зимы, а мог и убивать, становясь оружием. А ещё огонь был открытыми чувствами, чувствами, что нужно было принять. В тот момент он признал, что сделал для Убежища и его обитателей всё, что тогда мог сделать — это было не просто принять, так как он желал для них иной судьбы, признал, что старшие брат и сестра сами решили свою судьбу, признал то, что близняшки возможно смогли спастись, и что сейчас он ничего для них сделать не может. Понял, что Хранительница Сути Жизни хотела, чтобы он сам всё решил, поэтому ждала до последнего, пока он сам не решил уйти из Убежища, что такой выбор она сделала. Принял то, что дети не могут спасти мир, и понимание этого факта принесло ему боль.

В тот момент, когда он принял всё то через что прошёл, все четыре источника силы откликнулись на его призыв, он получил магию этого мира и увидел путь к Хрустальной Башни Тысячи Радуг, увидел формулу магического ключа, что скрывал Башню, и увидел Древнего. Древнего он увидел впервые, вместе с этим он услышал то имя, что здесь использовал Древний, имя — Эйнэарон.

Он закрыл глаза и обратился к магическим потокам мира, прося их открыть портал к Башне. Магия отозвалась на его просьбу, открывая скрытый путь к Башне Древнего, он вошёл в возникший портал…

Портал перенёс юношу к входу в Хрустальную Башню. Он завороженно смотрел на башню, созданную из хрусталя, окруженную радугами. Башня была творением истинного мастера магии, она росла на небольшом острове посреди кристаллических цветов, на другой берег озера был перекинут хрустальный мост. Он прикрыл глаза, вспоминая формулу магического ключа, и начал читать заклинание ключа. Заклинание было сложным, он читал его медленно, стараясь ничего не напутать, активация ключа требовала от него полной концентрации, сейчас это был предел его возможностей. Кристаллы хрусталя и руны на воротах башни откликались на его заклятия, он чувствовал это, чувствовал, что Башня принимает его. Когда он закончил заклинания, ворота башни открылись сами собой, а он почувствовал, что использовал почти всё доступную ему сейчас силу. На пороге башни стоял сам Эйнэарон, Древний неуловимо улыбался ему, он вышел на встречу ученику.

— Долго же ты добирался сюда, Видящий, — обратился к нему Эйнэарон. — Учитывая твои способности, я думал, что ты придёшь раньше.

Древний повёл ученика в Башню. Башня была полна разных магических приспособлений, артефактов, книг, свитков и вообще всего того, что связано с магией. Эйнэарон изучил кольцо юноши, что ещё хранило остатки древней магии, теперь у него не было сомнений в том, что эта магия имеет отношение к представительницам древнего народа нимф, такого же древнего, как и его собственный народ. Древний понял, что камень в кольце — личный кристалл нимфы, содержащий какие-то технологии их расы.

— Интересный дар она тебе оставила, — как-то сказал Древний ученику, — и ещё возложила на тебя ответственность за некоторые их технологии и судьбы более младших нимф.

— А их мир и правда был поглощён мраком? — спросил ученик, он хотел знать хоть что-то о судьбе Хранительницы Сути Жизни.

— Их мир?.. — Эйнэарон на мгновение задумался, да он знал о нимфах, как-то даже бывал в их мире. — Думаю, что нет, их родина — сектор кристаллов, довольно далеко от эпицентра Мрака, он возможно сейчас в осаде, но не поглощён. К тому же, нимфы нечасто посещают магический сектор.

— Тогда о чём она говорила? Что это за мир?.. — ученик явно был сбит с толку.

— Она говорила о мире, что создала сама в магическом секторе, забыв рассказать о том, что было до этого, — ответил Древний.

Больше Древний к этой теме не возвращался, так что ученику так и не удалось выяснить подробностей. Древний давал своему ученику различные задания, заставлял учить наизусть магические формулы, не полагаясь при этом на ясновидение. Каждый раз проверяя хорошо ли его ученик запомнил материал. Дракону при этом было дано задание всеми способами отвлекать ученика и нарушать концентрацию заклинаний. На деле оказалось, что творить магию не так уж и просто, когда тебя постоянно кто-то пытается отвлечь. Древний считал урок выученным только тогда, когда ученик мог сотворить заклинания, несмотря на все старания дракона сбить его с толку. Древний так же обучал его технике прозрачного сна, эта дисциплина давалась ученику куда хуже, чем магия, всякий раз, когда сны переходили в кошмары, контроль над снами почти полностью исчезал, и ему с трудом удавалась вернуть контроль. Эйнэарон рассказывал о магии призыва — элементалей и демонов, о искусстве создания артефактов, об магии очарования и о том, как противостоять ей. После каждых таких лекций следовала магическая практика, в которой участвовал и дракон, чтобы отвлекать юного ученика. Эйнэарон оставался доволен только тогда, когда